Беседа с Ученым секретарем Экспертного совета президиума СО РАН по проблематике Парижского соглашения по климату Валентином Даниловым
– Валентин Владимирович, в западных СМИ развернулась кампания по дискредитации России как главной «нарушительницы» Парижского соглашения по климату. Разного рода эксперты обвиняют нашу страну в том, что она намеренно саботирует выполнение обязательств по сокращению выбросов, мало того – якобы подбивает к тому представителей Глобального Юга, где сильна зависимость от ископаемого топлива и где сохраняются авторитарные методы правления. Так, подобные обвинения прямым текстом высказывают колумнисты газеты The Guardian – пока еще достаточно влиятельного на Западе издания. Вообще, там очень сильно акцентируют внимание на связь между авторитаризмом и зависимостью от ископаемого топлива. В силу указанного смещения акцентов климатическая проблема начинает рассматриваться сквозь призму геополитики и даже сквозь призму «противостояния цивилизаций». Как бы Вы ответили на такие обвинения в адрес нашей страны?
– В чём ошибочность тезисов о связи позиции стран по климатической проблеме с экономикой, основанной на добыче и продаже ископаемого топлива? Дело в том, что есть два пути сокращения выбросов парниковых газов в процессе экономической деятельности. Первый: самый очевидный - это перейти от тепловой энергетики, связанной со сжиганием ископаемого топлива, к возобновляемым источникам энергии (солнечная и ветровая энергетика). Такой путь принят в качестве базового варианта большинством стран Западной Европы, за исключением Франции, где около 70% энергии производится на атомных электростанциях.
Есть второй путь решения проблемы парниковых выбросов - это связывание атмосферного СО2 растениями за счёт процесса фотосинтеза, что происходит в природе. Если расширять посевы технических растений, которые обладают высокой продуктивностью фотосинтеза, то можно с успехом связать все выбросы СО2 , производимые тепловыми электростанциями на ископаемом топливе. Фактически речь идёт о том, чтобы перевести СО2 из атмосферы в полезную биомассу для дальнейшего производства продукции. Для этого нужно развивать те сектора экономики, которые помогают природе связать тот СО2 , который был выброшен в атмосферу в результате экономической деятельности.
Именно таким путём и должно пойти устойчивое развитие экономики Сибири и Дальнего Востока, чтобы достичь нулевого углеродного следа к 2060 году. Повторяя известные слова классика: «Мы пойдём другим путём …», - отличным от того пути, который выбрала, например, Германия. Так что можно посоветовать колумнистам упомянутой британской газеты ближе познакомиться с точкой зрения Нобелевского лауреата по физике Фримена Дайсона по вопросу решения проблемы роста концентрации парниковых газов в атмосфере.
Кстати, пользуясь случаем, сообщаю, что подробно эти вопросы будут обсуждаться 28 августа этого года на очередном XII международном технологическом форуме ТЕХНОПРОМ. Там как раз намечено проведение Круглого стола по теме «Проблема декарбонизации экономики Сибири и Дальнего Востока». Представители органов власти, крупного бизнеса и научного сообщества будут обсуждать успехи и пути достижения устойчивого развития экономики на основе климатической повестки.
– Россию теперь включают в «черный список» загрязнителей, называя ее четвертой страной по объемам выбросов. В последнее время это напрямую связывают с «политикой Путина». В одной из статей The Guardian заявляется, будто с «приходом Путина к власти» климат перестал быть у нас в приоритете. А был ли он в приоритете до «прихода Путина»? Чего преследуют на деле такие материалы? В некоторых публикациях прямо заявляют, что Владимир Путин — «враг климата». А «враг климата», как Вы знаете, по умолчанию означает «враг человечества».
– На самом деле всё обстоит с точностью до наоборот. Именно во время руководства страной Владимиром Путиным Климатической повестке страны стало уделяться повышенное внимание. Разработана и принята Стратегия социально-экономического развития РФ с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года (Распоряжение Правительства № 3062-р от 29 октября 2021 года). Указом Президента РФ № 812 от 26 октября 2023 года утверждена Климатическая доктрина РФ, где взяты обязательства РФ по достижению нулевого углеродного следа экономики РФ до 2060 года. И есть основания полагать, что это будет достигнуто в рамках соответствующей интеграции экономик стран, входящих в БРИКС+.
– Насколько справедливы заявления западных критиков, будто Россия совершенно ничего не делает для сокращения выбросов? В данном случае я имею в виду не декларации, не официальные стратегии, а реальные действия, дела.
– С реальными делами в масштабах страны, действительно, всё обстоит непросто, но и говорить, что ничего не делается, тоже нельзя. С 2022 года на территории Сахалинской области, согласно специальному Федеральному закону, проводится климатический эксперимент, основной целью которого является отработка методик, нормативов и путей, позволяющих гармонизировать переход предприятий реального сектора на низкоуглеродный режим работы без ущерба для их устойчивого развития. Скорее всего, это станет возможным благодаря частичной диверсификации бизнеса и повышения энергоэффективности производств. Кстати, 1-2 августа на Сахалине на международном форуме «Острова устойчивого развития: климатический аспект» будут подводиться итоги климатического эксперимента. В анонсе этого мероприятия говорится, что получены успешные результаты эксперимента.
– Критики утверждают, что даже в наших официальных документах ископаемое топливо не признается причиной глобального потепления. Якобы, это сделано намеренно и этот тезис специально удален из официальной климатической доктрины. Не играет ли это на руку региональным властям, игнорирующим принятие каких-то решений на этот счет?
– Отрицать очевидное нельзя. Например, углеродный след экономики Новосибирской области составляет около 20 млн т СО2 – эквивалента в год. Почти 80% в этом объёме - вклад угольной теплоэнергетики. Примерно такая же ситуация и в других регионах, входящих в состав Сибирского федерального округа. Хотя это совсем не означает, что проблему невозможно решить. Как Вы прокомментируете обвинения, будто Россия блокирует важные решения по климату на международном уровне? Под влиянием России-де принимаются расплывчатые формулировки насчет ископаемого топлива. Нет ли тут натянутости? Особенно на фоне того, что и саудиты, и их друг Трамп открыто выступают против климатической политики и пытаются ее дискредитировать. Я полностью разделяю официальную позицию России относительно запрета на использование в энергетике ископаемого топлива. Президент Трамп отменил - как незаконный акт - запрет в штате Калифорния на строительство и эксплуатацию тепловых электростанций на ископаемом топливе. Сейчас по поводу этих шагов разгорается скандал. Однако необходимо понимать, что снижения выбросов парниковых газов можно добиться и без таких запретов. Трамп, кстати, анонсировал программу широкого развития атомной энергетики в стране. Поэтому то, что он сделал, это вполне разумное решение.
– Согласимся, что в публичных выступлениях Владимир Путин и в самом деле не заостряет внимания на климатической угрозе, на зеленых технологиях и т.д. В последнем его выступлении на «Энергетической неделе России» заявлялось о мирном атоме и гидроэнергетике. Президент заявил, что это — наш реальный вклад в создание низкоуглеродной экономики. Не могли бы Вы это прокомментировать с чисто профессиональной позиции? Насколько продуктивен такой путь?
– Что касается развития атомной энергетики вместо строительства новых ГЭС, для меня ответ на этот вопрос абсолютно очевиден. Особенно в тех городах, где атомная энергетика до недавнего времени была. Например, в городе Железногорске Красноярского края. Масштаб экологического ущерба от строительства крупных ГЭС до конца не оценен до сих пор. Можно спросить у красноярцев, довольны ли они тем, как изменилась река Енисей в черте города после строительства ГЭС. Напомню, что в разгар лета температура воды в реке теперь не превышает +12о С, а до ГЭС она поднималась до +22оС, зимой река перестала покрываться льдом и в морозные дни в безветренную погоду город погружается в смог.
Если уж говорить о гидроэнергетике, то меня привлекают проекты приливных электростанций, в частности идея самого крупного проекта приливная ГЭС в районе Пенжинской губы на Камчатке. Там размах уровня прилива и отлива достигает 13 метров. Приливная ГЭС в этом районе самый крупный перспективный проект будущего энергетики России.
– И последний вопрос. На днях стало известно, что американское Агентство по охране окружающей среды намерено аннулировать «историческое» решение 2009 года, согласно которому парниковые газы официально признавались как один из источников экологической угрозы. Тем самым в США будет ликвидирован основной механизм государственного регулирования парниковых выбросов. Как Вы считаете: так называемые «компании-загрязнители» могут теперь вдохнуть свободно?
– На мой взгляд, есть два способа взаимодействия с бизнесом по парниковым газам. Первый и самый простой - запретительный (метод кнута). Вот против него народ и протестует. Второй - это создание стимулирующих условий, социальная ответственность бизнеса. Самый понятный для бизнеса - это рост котировок акций на бирже при снижении углеродного следа компании. То есть репутация компании.
Ну а то, что рост концентрации углекислого газа в атмосфере влияет на изменение климата – факт, безусловно, доказанный более 100 лет тому назад, и оспаривать это - простое невежество.
Беседовал Олег Носков
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии